​Память ушедших столетий

Скажем, одно из самых известных и красивых мест захоронения находится в Париже. На кладбище Пер-Лашез нашли последний приют Оскар Уайльд, Сара Бернар, Марсель Пруст… Highgate Cemetery погружает в викторианскую романтику, является частью проекта «Магическая семерка» (система кладбищ вокруг Лондона). La Recoleta Cemetery – место упокоения в Буэнос-Айресе, необычно тем, что больше похоже на специфичный город, так как в Южной Америке существует традиция хоронить людей не в земле, а над ней.

Есть старинный некрополь и в нашей столице. Мусульманское кладбище «Караоткель» – одно из самых древних мест погребения. Расположено оно между микрорайонами «Жастар» и «Целинный». Действовало с 1609 по 1962 год, а в 2010-м постановлением акимата города приобрело статус памятника истории и культуры местного значения. На надгробиях – эпитафии на арабском и персидском языках, 360 имен начертаны кириллицей.

На кладбище похоронены арабы, татары, чеченцы, уйгуры, кыргызы, азербайджанцы, ингуши, узбеки, есть представители всех трех казахских жузов. Также там можно встретить православные и еврейские захоронения. На территории в 0,16 кв. м, по официальным данным, расположено 2 169 могильных плит из камня, металла, дерева и других материалов. Но по результатам детального изучения микрорельефа земля скрывает в себе около 10 тыс. погребений. Из чего можно сделать вывод: кладбище многослойное и формировалось на протяжении нескольких столетий.

Август 2017 года памятен для истории некрополя предложением городских властей включить его в список сакральных мест Астаны. Согласно данным исследователей, здесь похоронены сын хана Тауке – первый хан Среднего жуза Самеке, старший султан Акмолы Кудаймендин, купец Косшыгулов, воины батыров Богенбая, Кабанбая, Амангельды Иманова. Покоится там и государственный деятель, писатель Смагул Садвакасов.

Как и любое место подобного рода, «Караоткель», несмотря на нынешний статус памятника исторического значения, имеет свои страшные легенды. В народе одно время упорно ходили слухи, будто на этом кладбище заживо хоронили людей, инфицированных чумой и холерой. Говорили о погребенных там жителях Акмолинска, умерших во время эпидемий сыпного тифа, сибирской язвы и черной оспы в конце XIX – начале XX века. Якобы именно по этой причине его до сих пор не ликвидировали или не передислоцировали за пределы города. Ворошить землю с таким опасным содержимым чревато последствиями.

Однако же есть официальное подтверждение тому, что все сказанное выше – досужие вымыс­лы. Археологи, исследовавшие «Караоткель», списывая все на городскую легенду, утверждают, что ведение каких-либо земляных работ здесь абсолютно безопасно, и доказательство тому – справка санэпидемстанции.

Тем не менее некоторые суеверия все же не дают спать жителям соседних с кладбищем домов. По рассказам людей, живущих в 5-этажках недалеко от территории захоронений, они часто ощущают на себе чей-то пристальный взгляд, особенно когда гуляют в одиночку, но, обернувшись, никого не обнаруживают.

Интересная история произошла с охранником (назовем его Аман), работавшим в одном из учреждений, располагавшихся неподалеку от кладбища. Однажды, оставшись на ночном дежурстве, мужчина решил вздремнуть пару-тройку минут в одном из кабинетов длинного коридора. Перед этим все двери были закрыты на ключ.

Вдруг в коридоре раздались шаги. Поначалу Аман подумал, что ему это почудилось спро­сонья. Но кто-то все ближе подходил к двери кабинета, все громче раздавался звук шагов. Вскочив с места, мужчина открыл дверь, надеясь обнаружить кого-то из коллег, решивших таким образом разыграть его. Но никого не обнаружил.

Вот тут уже стало не до смеха. Сон как рукой сняло, ноги стали ватными и просто приросли к полу. От удивления и страха у Амана комок застрял в горле, стало трудно дышать. Из ступора его вывела чайная ложка, упавшая со стола, где дежурившие охранники пили чай. Услышав громкое в абсолютной тишине ночного коридора звяканье, Аман встряхнулся от сковывавшего страха и выбежал на улицу. Так до конца дежурства там и простоял…

Что это было – понять не представляется возможным. Сон ли, слуховые галлюцинации, души похороненных людей, не нашедшие покой, самовнушение – версий может быть много.

Конечно, любое кладбище, даже если это историческое нас­ледие, наводит на людей страх. Должно быть, оттого, что нам непонятна тайная жизнь мертвого города. Там свои законы, в которых мы ничего не смыслим. Быть может, души упокоенных здесь людей просто не хотят пускать нас за границы дозволенного.

А люди тем временем из уст в уста передают жуткие истории об обитающих здесь привидениях, заплутавших путниках, жертвах несчастных случаев, самоубийцах.

Смотрители столичного кладбища рассказывают, что часто слышали разговоры о сверхъес­тественных событиях, но сами ничего подобного не замечали. Однако бывали случаи, которые иначе как чудом не назовешь.

Иногда на кладбище приходят люди, которым врачи не могут поставить диагноз. От безысходности они посещают это сак­ральное место, проговаривая про себя желания, просьбы, молятся в тишине среди надгробий. Невероятно, но после таких медитаций болезнь уходит.

…Потускневшие надгробные плиты с выгравированными арабской вязью словами под бременем веков уходят в землю. На них уже сложно разобрать текст. А подойти ближе – значит потревожить дух предков.

Уникальный по историчес­кой и культурной значимости объект, самый старый из акмолинских некрополей, «Караоткель» в переводе с казахского означает «черная переправа». Звучит символично, как переправа из нашего суетного мира в другой – мир спящих вечным сном, не причиняющих зла, не желающих обид.

И бояться нужно не мертвых, а живых. Кладбище «Караоткель» (да и любое другое) – не просто место захоронения почивших родственников, санитарная зона для утилизации праха. Прежде всего это память, наше духовное наследие, сакральное место на карте города.