«Фонтан любви, фонтан живой…»

В отличие от классических балетов «Бахчисарайский фонтан» – хореодрама, или драмбалет. Балетмейстер Ростислав Захаров создал выразительность особого рода, сочетающую элементы танца и пантомимы, однако с явным преобладанием последней. Он многое привнес в балет из опыта драматического театра, поэтому при постановке «Бахчисарайского фонтана» использовался застольный период работы с артистами. Для каждого образа находилась своя сквозная линия. Танец в образе стал новой ступенью балетного исполнительства, которое во многом зависело отныне не от изощренной техники танца, а от актерского мастерства и таланта.
Критики писали: «Музыка, хореография, живопись «Бахчисарайского фонтана», каждая в отдельности не могут быть признаны шедевром в своей области. Но, объединившись, они образовали уникальный сплав, который придал этому спектаклю качества шедевра». И публика в Astana Opera, судя по горячим аплодисментам и даже слезам особо чувствительных поклонниц Терпсихоры, была с ними согласна.
Напомним, что этот спектакль, поставленный в 2002 году в НТОБ им. К. Байсеитовой балетмейстерами – заслуженными деятелями РК Турсынбеком Нуркалиевым, Галией Бурибаевой и дирижером – заслуженным деятелем РК Айдаром Абжахановым, был перенесен в новой редакции на сцену Astana Opera. Но теперь его трудно узнать: могучий талант сценографа Эцио Фриджерио, тонкий вкус художника по костюмам Франки Скуарчапино, а также новые технологии, умело использованные художниками по свету и проекциям – Виничо Кели и Серджо Металли, сделали чудо.
Роскошь замка польского князя Потоцкого и Бахчисарайского дворца хана Гирея поражают, причем это не рисунок на полотне или так называемые «мягкие декорации», а настоящие колонны, стены и своды, изукрашенные резной плиткой. На вопрос журналистов, как итальянцам удалось так проникнуться темой Востока, Франка Скуарчапино объяснила, что они с Эцио давно живут на два дома: второй – в Турции. А критик из Санкт-Петербурга Ольга Розанова, приглашенная на премьеру, оценила подлинный дух Востока в танцах. Мужская татарская пляска в «Бахчисарайском фонтане» напомнила ей «Половецкие пляски» А. Бородина, которые произвели фурор на прошлогодних гастролях Astana Opera в Мариинке. Кордебалет был на высоте: и в первом «польском» акте, где танцуют церемонный полонез и веселый краковяк, и во втором, где затворницы гарема то с кувшинами, то с подносами или шарфами являют томную восточную негу.
Запоминается изящный танец с колокольчиками Асель Кусаиновой и Асель Оспанбаевой, монолог второй жены (бывшей любимой) в исполнении Айши Калдыбаевой и, конечно, танец-отчаяние военачальника Нурали, который постановщики доверяют самым виртуозным – Бахтияру Адамжану и во втором составе Серику Накыспекову. Их готовы сменить, если нужно, Арман Уразов и Эльдар Сарсембаев, так что «технарей» в труппе хватает. Но в драмбалете важна актерская игра, и мы ее видим: после героических прыжков и сумасшедших вращений Нурали буквально припадает к стопам своего повелителя, но безутешный после смерти Марии Гирей отталкивает преданного слугу. И это еще одна трагедия…
Но основная интрига не только поэмы, но и самого спектакля связана с главными женскими образами и, соответственно, с артистками, их создающими. Нежную Марию танцует заслуженный деятель РК Мадина Басбаева, и танец ее, и игра убеждают. А развевающиеся белые одежды делают ее героиню просто неземным созданием.
И хореографически, и драматически самый сложный образ Заремы – любимой жены хана Гирея. С заслуженным деятелем РК Гаухар Усиной и ведущей солисткой Айгерим Бекетаевой эту партию готовила художественный руководитель балета Astana Opera народная артистка России Алтынай Асылмуратова – по словам Ольги Розановой, лучшая Зарема последних 30 лет. Даже статичные фотографии передают гордый, сильный, страстный характер ее героини.
Наши солистки технически сложную партию (монолог Заремы в высоком темпе длится 11 минут!) освоили одинаково хорошо. Более взрослая и опытная Гаухар, на мой взгляд, ближе подошла к образу «звезды любви, звез­ды гарема». Она счастлива и горда не потому, что любимая жена Гирея, а потому, что страстно любящая. Именно это чувство выделяет ее из толпы невольниц, для которых «Однообразен каждый день, / И медленно часов теченье, / В гареме жизнью правит лень; / Мелькает редко наслажденье». Поэтому так неистово она защищает права страсти, дающей ей радость, ощущение свободы и превосходства над окружающими.
Те из зрителей, кто сидит близко к сцене, могут видеть мимику танцовщицы, наблюдать, как радость ожидания сменяется легкой тревогой, недоумением, неверием в очевидную холодность возлюбленного, потом следуют новые попытки привлечь его неистовой пляской, отчаяние и вновь надежда, еще более глубокое отчаяние, а потом и просто смертельное, когда Зарема, отринутая Гиреем, остается неподвижно лежать.
С последнего ряда галерки вряд ли можно разглядеть выражение лица даже при хорошем зрении, поэтому динамичную смену чувств должна передавать пластика. Замечательный белый Лебедь – Айгерим Бекетаева нежностью и мягкостью движений, на мой взгляд, ближе к Марии, а не к Зареме. В ней нет бесстыдства вакханки, разжигающей страсть, а есть почти детская обида за обман и предательство. Очень талантливая и очень молодая балерина еще будет расти с этой партией. Но и нынешняя трактовка роли имеет право на жизнь. Если допустить, что Зарема такая же юная и нежная, как Мария, то выбор Гирея оказывается еще более жестоким и необъяснимым для гордой грузинки...
Но сложнее всех пришлось исполнителям роли крымского хана, ведь он практически не танцует – в первом действии, убив жениха Марии Вацлава (как всегда, добротная работа главных наших принцев – заслуженного деятеля РК Таира Гатауова и Еркина Рахматуллаева), во втором действии он глубоко страдает от безответной любви. Очень непросто наполнить смыслом и переживанием долгие сидения на троне, при этом глядеть не на танцующих перед тобой жен, а как бы в себя. Пушкин в поэме, а Захаров и Асафьев – в балете показали «перерождение дикой души». Трагедию Гирея лучше всех на сцене передал сам хореограф-постановщик Турсынбек Нуркалиев – на его стороне и возраст (а эта партия возрастная), и опыт (он начал танцевать еще в постановке Захарова, 36 лет назад). Но молодые танцовщики – заслуженный деятель РК Жандос Аубакиров и Жанибек Иманкулов – переняли у педагога правильные манеру, походку, жесты несчастного одинокого хана.
Хочется поздравить с премьерой всех: зрителей, получивших удовольствие, и артистов с тем, что у них есть замечательный спектакль «на вырост», в котором можно бесконечно искать новые краски образов. В доказательство приведу слова великой Улановой: «Я много лет продолжала работать над образом Марии. Мне кажется, вначале он был окрашен всего лишь одной основной краской – печалью. С годами моя Мария как будто оживала. Более сложным становился рисунок роли, более многогранным – характер героини. И если прежде моя Мария какими-то нервными порывистыми движениями отталкивала от себя Зарему или Гирея, то впоследствии я старалась печальной успокоенностью передать ощущение ее «тихой неволи». Я смело могу сказать, что после «Бахчисарайского фонтана» мне пришлось пересмотреть свои прежние работы».