​Диалог со временем языком балета

Столичный театр, к своему пятилетнему юбилею собравший в репертуарной афише самые лучшие постановки классических опер и балетов, к современной хореографии обращался и ранее, причем это были самые лучшие образцы современной хореографии XX века, спектакли мэтров современного танца Ролана Пети, Кеннета Макмиллана, Бориса Эйф­мана, проверенные временем и зрительским вниманием.

Особенностью же новых постановок стали их новизна и уникальность, они были поставлены специально на труппу театра «Астана Опера», первый – известным немецким хореографом Раймондо Ребеком, второй – молодым талант­ливым российским хорео­графом Ксенией Зверевой. Столичная сцена, конечно же, не место для эксперимен­тов, поэтому выбор хореографов проводился тщательно, исходя из высокого статуса в балетном мире художест­венного руководителя балета Алтынай Асылмуратовой, безупречный вкус и профессиональная требовательность которой уже стали легендой. Новаторский проект состоялся при поддержке Министерства культуры и спорта РК и АО «Қазақ Әуендері» к 20-летию столицы.

Случайно или нет, но обе постановки так или иначе исследовали тему времени, при этом интровертный философский спектакль Раймондо Ребека погружал нас в пучину памяти, где стрелки внут­ренних часов бегут по самым сокровенным воспоминаниям жизни, а экстраверт Ксения Зверева смело путешествовала во времени и прост­ранстве, меняя эпохи и реаль­ности, совмещая предания далекой старины с современностью. Каждый по-своему приоткрыл для нас таинственную завесу Времени.

How long is Now?

Выпускник балетной школы Берлинской национальной оперы Рауль Раймондо Ребек как артист имеет опыт работы со многими известными хореографами. Он танцевал в постановках Ролана Пети, Мориса Бежара, Ханса ван Манена, Рудольфа Нуреева, Стефана Тосса, Иржи Килиана и многих других. Блестящий танцовщик, создавший множество запоминающихся образов, с 2008 года работает и как хореограф, ставит оригинальные хореографические опусы по всему миру. С 2012 года Ребек является штатным хореографом Дортмундского балета, а с 2014-го возглавляет NRW Joniorballet Dortmund. В прошлом году на Евразийском фестивале современного танца, проходившем в Астане, его одноактный спектакль «Белый сон», поставленный на южнокорейскую труппу Universal Ballet, вызвал бурную реакцию зрителей, а также прив­лек внимание художест­венного руководителя балетной труппы столичного театра.

Алтынай Асылмуратова прекрас­но знает Раймондо как блестящего танцовщика и партнера по сцене, они вместе танцевали во Франции в постановках Ролана Пети. Предложение поставить спектакль на труппу теат­ра «Астана Опера» не застало хореографа врас­плох. Он решил воплотить замысел, над которым работал на протяжении последнего года – исследовать время так, как оно живет в нашей памяти. Сколько длится «сейчас», этот настоящий момент, который через секунду уже станет нашим прошлым? Почему одни события бесследно исчезают из нашей памяти, тогда как другие остаются с нами навсегда? Что есть наша жизнь, мгновение или вечность?

Как и многие современные хореографы, Ребек ставит свои пос­тановки о том, что волнует его лично, отвечая на воп­росы, неизбежно возникающие у человека в определенные периоды жизни. В некоторых своих предыдущих постановках Раймондо Ребек задавался вопросом: как чувствует мир человек, страдающий полным отсутствием слуха? А как его видит незрячий? Что есть сон, эта тонкая субстанция, в которую мы погружаемся раз за разом, каждую ночь и которая подобна маленькой смерти? В какой из этих реальнос­тей мы живем по-настоящему? Большие мастера имеют счастливую возможность ответить на эти вопросы магичес­кими средствами своего искусства. В случае с хорео­графами – это искусство, которое может сказать гораздо больше, чем можно выразить словами, так как имеет дело с пластикой, а, как известно, по меткому выражению великой Марты Грэм, «тело никогда не лжет».

«В танце главное для меня – эмоции, – отмечает Раймондо Ребек. – Но раньше, когда я танцевал сам, я мог использовать свои эмоции, а теперь же вынужден пользоваться эмоциями танцовщиков. Поэтому для меня был важен выбор артис­тов, я выбирал по эмоциональной отдаче, по внешней фактуре, по тому, как откликаются они на мои мысли, которые зрели в моей голове целый год. И сейчас я очень доволен тем, как артисты театра «Астана Опера» интерпретировали мои мысли и донесли их до зрителя. Это во многом наша совместная работа, у нас шел взаимообмен. Я давал им импульс своими вопросами, они возвращали мне свое отношение, свои мысли. За 5 недель интенсивной работы мы поставили спектакль и последнюю неделю «чистили» и уточняли детали. Я получил огромное удовольст­вие от работы с этой молодой и очень профессиональной труппой, наде­юсь, им тоже понравилось». О том, понравилась ли работа самим артис­там, можно догадываться по тому упоению, с каким они танцевали новый спектакль.

Эскизы сценографии и костюмов также принадлежат хореографу, тогда как в постановочной части театра «Астана Опера» их блестяще реализовали Виктор Караре и художник по костюмам Арасель Дос­муратова. Музыкальная партитура, состоящая из ряда произ­ведений современных композиторов, составлена и блестяще аранжирована самим Раймондо Ребеком, поэтому неудивительна цельность замысла и музыки, которые ощущаются как единая композиция. Освещение играет важную пластическую роль в спектакле, и этот важный учас­ток был отдан профессионалу Карло Черри, который слышит идеи хореографа и воплощает их в свете.

В поисках утраченного времени

Музыка, свет, точные детали сценичес­кого оформ­ления и невероя­тно изобретательная хорео­графия создают глубокую философскую притчу. Которая, как и положено притче, начинает­ся с пустоты и первоэлементов: Время (гигантские песочные часы на пус­той сцене, в которых с первых минут действия начинает струить­ся песок; есть и современный аналог – белый циферблат, стоящий в глубине сцены); Природа (6 остовов деревьев, свисающих сверху, которые не пощадило время, и лишь одно золотится пышными листьями); Пространст­во (серебристый шелковый задник, плас­тичный и приходящий в волно­образное движение с каждым волнующим эпизодом действия, словно сворачивающаяся воронка гиперпрост­ранства); Жизнь (Он и Она, три пары артистов в трех разных временных отрезках жизни – Юность, Молодость и Зрелость). Время тоже персонифицировано – танцовщик в белом костюме с низко надвинутым на лицо капюшоном активно участвует в действии, ведь это он дирижер оркестра над названием Жизнь. И еще кордебалет, роль которого трансформируется так же, как и пластика, олицетворяя в разные моменты: пластичное время – то тягучее и вязкое, то стремительное, как убегающие в вечность секунды; эмоции и чувст­ва; серую череду одинаковых будней, в бессмысленности и зацикленности движений которых мы узнаем вдруг себя.

«Тик-так, тик-так» – слышится с первыми звуками музыки, струит­ся песок, и от прикосновения Времени начинает разворачиваться лента жизненной драмы. Три танцовщицы как единое целое, возникающие из темноты партнеры. Время, касание которого объединяет и разъединяет пары. Время нелинейно в спектакле Раймондо Ребека – три дуэта – Юность, Молодость и Зрелость – не следуют друг за другом в хронологической последовательности. Первый, самый нежный и трепетный, принадлежит Молодости (Айгерм Бекетаева – Олжас Тарланов, Мадина Басбаева – Арман Уразов). Роскошная вязь и кантилена движений, квинтэссенция чувств, тонкая нить ощущений, нежных касаний, скольжения, бесконечные переплетения рук, странным образом перекликающие­ся с оголенным силуэтом мертвых деревьев. Удивительно, как линия, прочерченная в воздухе телом танцовщицы, может рождать столько чувств и ассоциаций…

Стремительно высвечивается в памяти Юность (Назира Заетова – Айбар Токтар, Назира Заетова – Жананур Жанабеков) – бесстрашная и трепетная, несущаяся по головам и спинам. Следующая сцена, исполненная женским кордебалетом под потрясающую композицию группы Les Tambours du Bronx, заставила завороженных ритмом и красотой движений зрителей сначала застыть в изумлении, а затем взорваться неис­товыми аплодисментами. Даже простой проход Времени по сцене с половинкой циферблата читается в этом наполненном разными смыслами спектакле как емкий образ текущего времени. Есть у Времени и целый пластический монолог, который совсем по-разному исполняют солисты Арман Уразов и Бахтияр Адамжан, каждый вносит в этот образ частицу своей личности.

«Тук-тук, тук-тук» – слышится в партитуре звук усталого сердца. Дуэт Зрелости (Асель Шайкенова – Рустем Сейтбеков, Марико Китамура – Таир Гатауов) начинает и завершает историю, он наполнен страстью и болью утрат, с каждым взмахом-вскриком безумных поддержек осыпается золото листвы, падают сверху и кружатся в последнем полете желтые листья, кружатся в пос­леднем танце прильнувшие друг к другу три пары – Юность, Молодость и Зрелость. Время отнимает любимого, заставляет бежать по кругу в безумстве бессмысленных действий. Несмот­ря на образную структуру и абстрактность, спектакль все же имеет сюжетную канву – это воспоминания старой женщины, теряющей память и любимого человека, женщины, чье время заканчивается, как и песок в гигантских часах, последние песчинки которого, словно тающие секунды, истекают вместе с пос­ледними звуками музыки – тик-так, тик-так…

Секунды, которые длятся целую вечность, и вечность, которая длится секунду. Впрочем, хореограф не хочет углубляться в философские рассуждения, пос­тавив этот спектакль, он закрыл для себя тему памяти.

Конструктор пространства и времени Раймондо Ребек вскрыл в эмоциональной памяти каждого зрителя тайники, в которых были захоронены эмоции и чувст­ва, казалось бы, забытые, но вспыхнувшие с новой силой при просмотре этого удивительного спектакля. Овации зрителей, вызванные восторгом от красоты хореографии и мастерства исполнения, подкреплялись еще и тем, что к каждому из сидящих в зале автор как будто обратился лично, а этот спектакль стал порталом в его собственную память.

Игры со временем

Свои мысли о времени и прост­ранстве представила зрителям Ксения Зверева в спектакле Sounds of time, поставленном на музыку Актоты Раимкуловой по мотивам либретто Адама Капанова «Воздушное кочевье».

Либретто к балету-сказке, рассказывающее о прекрасных пери, воздушных кочевницах, спускаю­щихся на землю раз в тысячелетие, чтобы соединить свою судьбу с представителями рода человечес­кого, было кардинально переработано российским хореографом. «У меня была цель – максимально осовременить традиционный сюжет, перенес­ти историю древней легенды в настоящий момент, но в то же время показать ее через призму веков», – рассказывает Ксения. По замыслу автора, спектакль открывали и завершали сказители – легендарная группа «Туран» в роскошных этнических костюмах сразу задала тон повест­вованию не только в переносном, но и в буквальном смысле: низкие частоты горлового пения, звуки кобыза, саз-сырная и ряда других древних инструментов погрузили зрителей в «предания давно забытых дней». Видеопроек­ция италь­янского сценографа Риккардо Массирони лаконично пересказала легенду-пролог, на этом пересечение с либретто «Воздушного кочевья» и закончилось, с поднятием суперзанавеса действие стремительно перенеслось в наши дни. Яркая, жизнеутверждающая живопись Ерболата Толепбая вспыхнула на порталах и заднике сцены, и началась совсем другая история.

Sounds of time

Выпускница Санкт-Петербургской академии им. Вагановой Ксения Зверева имеет солидное образование в области современного танца: она основательно обу­чалась модерну в Швеции, прошла стажировку в Нидерландах в знаменитом NTD, участвовала во многих зарубежных проектах как хореограф-постановщик. Послужной список молодого хореографа поражает, как и ее мобильность и трудоспособность, умение работать в самых разных временных и географических условиях. Прео­долевая нарративность сюжета, хореограф переносит действие из одного пространства в другое, из легенды в реальность, из аула в город, из правды в вымысел. Не успели Нурия (Анель Рустемова) и Ансар (Олжас Тарланов) повстречаться, и только лишь робко зародились первые чувства (трогательно выраженные хорео­графом в технике contemporary), не успели юные влюбленные обменяться талисманами (тумар), как следующая сцена переносит нас в город. Звучит блюз, и прекрас­ные дивы в вечерних платьях на фоне вечернего города танцуют танго. Взгляд зрителей невольно притягивает девушка в красном – Алоис (Анастасия Заклинская). Очарованы не только зрители, но и Ансар, который волею судьбы оказывается в городе. Незамысло­ватый любовный треугольник служит поводом для драматичес­кой развязки, а в хореографии – для отчаян­ного монолога Нурии, прекрасно исполненного Анесь Рустемовой, а также для пластического трио героев – Нурии, Алоис и Ансара. Есть в этом рассказе и темные силы – «мажоры» под предводительством циничного Гунара (Жанибек Иманкулов). Любовь, измена, предательство и смерть – обладательница волшебной магии воздушных кочевниц Нурия убивает преследующего ее Гунара, и это пугает и отвращает от нее сверстников. Финал остается открытым, и в этом его сила. Самая емкая сцена в спектакле, когда Нурия, от которой отвернулись и друзья, и любимый, останавливает рукой огромный тумар – древний астрономический инструмент кочевников, который помогал ориентироваться по звездам и отсчитывал время. Время остановилось, пространство свернулось, не обретя земного счастья, Нурия вернулась в воздушное кочевье…

Удивительно, как в столь короткий срок композитору Актоты Раимкуловой удалось написать практически новую партитуру балета, в которой органично сочетаются современность формы и глубокая традиция казахской музыки. По сути композитор написала совершенно новый балет, иной и по форме, и по содержанию.

Проблема современных нацио­нальных спектаклей – одна из самых животрепещущих в отечест­венном хореографическом искусстве. Театр «Астана Опера» внес свой вклад в ее решение, пос­тавив на столичной сцене новый по форме современный спектакль на симфоническую музыку одного из сильнейших композиторов Казахстана.

Полный зал, нескончаемые овации и живое обсуж­дение увиденного зрителями после спектак­ля – все это показатель того, что столичный театр по-прежнему высоко держит планку профессио­нального искусства, оста­ваясь открытым всему новому, не боит­ся вести диалог со временем.