Фитиль, фонарь и судьба
2420
Она не признавала ни ночников, ни светильников. Только лампу, керосиновую с фонарем и фитилем, как в эпоху, когда не было электричества.
Каждый вечер, когда еще детвора галдела на улице, а невестка процеживала свеженадоенное молоко, она готовилась ко сну. Тщательно взбивала перину, перетряхивала постель, стелила так, чтобы ни морщинки на простыне.
– Что она там ищет? – вопросительно смотрели на нее невестка и другие домочадцы, видя, как старательно она по несколько раз трясет несчастную простынку.
Мы многого не понимали тогда. О том, что моя прабабушка Самия Умбеталыкызы 17 лет провела в застенках Степлага и на всю оставшуюся жизнь сохранила привычки, полученные там, узнаем потом, спустя годы после ее ухода.
– Шамға тиме!
Дәу-апа, как мы называли ее, никому не давала в руки свою лампу.
Каждый вечер она сама протирала фонарь, осматривала фитиль, зажигала и торжественно водружала лампу у изголовья. Ей нравился этот процесс, несомненно. Она подносила спичку к фитилю, тихо бормотала про себя что-то только ей известное и поджигала так, словно это был олимпийский факел, а не простая керосинка. Ее лицо в эти минуты светлело, морщинки разглаживались, взгляд становился мягким и теплым. Хотя для нее, скорее всего, это был личный олимпийский факел – символ победы и жизни, что вопреки.
Может быть, она верила, что свет от ее лампы поможет найти дорогу к дому ее сыновьям и мужу? Кто же теперь разберет?
«Шырағың өшпесін» – это одно из лучших пожеланий у казахов, означающее «Пусть свет твой никогда не погаснет». Свет в доме, в душе, в глазах и путеводный свет судьбы.
Молот репрессий разбил ее жизнь, пройдя по судьбе, словно по наковальне. Сгинул муж, двое сыновей, сама отсидела в лагерях, единственная дочь выжила чудом. У нее она и жила, вернувшись из далекого края и еще несколько лет прячась по соседним аулам, испытывая страх и ужас.
«Никому и никогда нельзя отдавать лампу и казан, запомните!» – эти слова она говорила нам, девочкам, так часто, что они врезались в память навсегда.
«Всегда в доме должны быть лампа и целые фонари» – ее наказ взрослые внуки, которые были нашими родителями, исполняли, исправно покупая с запасом фонари, керосин и даже лишнюю лампу, на всякий случай. К слову, пристрастие прабабушки к лампам здорово выручило всех в лихие 90-е, когда электричества не было месяцами.
Казан – символ дома, семьи, дастархана. Когда-то потеряв свой дом и все, и всех почти, кто в нем, дәу-апа, возможно, была излишне суеверной. Но смысл – не отдавать казан, а значит, семью и судьбу в чужие руки, очень содержательный.
О том, что наказ не давать главную посуду никому – не просто прихоть женщины с исковерканной судьбой, а народная мудрость, я узнаю потом, когда увлекусь этнографией и буду искать героев и истории по всей стране.
Пойму ее страхи, ее поведение, казавшееся таким странным тогда нам, несведущим и юным. Пойму, почему она так боялась людей в форме, ненавидела настольные лампы и признавала только свою лампу, мягкий свет которой всю ночь освещал ее комнату.
Пойму и попрошу прощения мысленно за детские шутки над ее привычками – ребячество! Пойму и навсегда уясню главное – свет в душе, как и вера в хорошее, не должны погаснуть никогда, несмотря ни на что.
Все колонки автора
Каждый вечер, когда еще детвора галдела на улице, а невестка процеживала свеженадоенное молоко, она готовилась ко сну. Тщательно взбивала перину, перетряхивала постель, стелила так, чтобы ни морщинки на простыне.
– Что она там ищет? – вопросительно смотрели на нее невестка и другие домочадцы, видя, как старательно она по несколько раз трясет несчастную простынку.
Мы многого не понимали тогда. О том, что моя прабабушка Самия Умбеталыкызы 17 лет провела в застенках Степлага и на всю оставшуюся жизнь сохранила привычки, полученные там, узнаем потом, спустя годы после ее ухода.
– Шамға тиме!
Дәу-апа, как мы называли ее, никому не давала в руки свою лампу.
Каждый вечер она сама протирала фонарь, осматривала фитиль, зажигала и торжественно водружала лампу у изголовья. Ей нравился этот процесс, несомненно. Она подносила спичку к фитилю, тихо бормотала про себя что-то только ей известное и поджигала так, словно это был олимпийский факел, а не простая керосинка. Ее лицо в эти минуты светлело, морщинки разглаживались, взгляд становился мягким и теплым. Хотя для нее, скорее всего, это был личный олимпийский факел – символ победы и жизни, что вопреки.
Может быть, она верила, что свет от ее лампы поможет найти дорогу к дому ее сыновьям и мужу? Кто же теперь разберет?
«Шырағың өшпесін» – это одно из лучших пожеланий у казахов, означающее «Пусть свет твой никогда не погаснет». Свет в доме, в душе, в глазах и путеводный свет судьбы.
Молот репрессий разбил ее жизнь, пройдя по судьбе, словно по наковальне. Сгинул муж, двое сыновей, сама отсидела в лагерях, единственная дочь выжила чудом. У нее она и жила, вернувшись из далекого края и еще несколько лет прячась по соседним аулам, испытывая страх и ужас.
«Никому и никогда нельзя отдавать лампу и казан, запомните!» – эти слова она говорила нам, девочкам, так часто, что они врезались в память навсегда.
«Всегда в доме должны быть лампа и целые фонари» – ее наказ взрослые внуки, которые были нашими родителями, исполняли, исправно покупая с запасом фонари, керосин и даже лишнюю лампу, на всякий случай. К слову, пристрастие прабабушки к лампам здорово выручило всех в лихие 90-е, когда электричества не было месяцами.
Казан – символ дома, семьи, дастархана. Когда-то потеряв свой дом и все, и всех почти, кто в нем, дәу-апа, возможно, была излишне суеверной. Но смысл – не отдавать казан, а значит, семью и судьбу в чужие руки, очень содержательный.
О том, что наказ не давать главную посуду никому – не просто прихоть женщины с исковерканной судьбой, а народная мудрость, я узнаю потом, когда увлекусь этнографией и буду искать героев и истории по всей стране.
Пойму ее страхи, ее поведение, казавшееся таким странным тогда нам, несведущим и юным. Пойму, почему она так боялась людей в форме, ненавидела настольные лампы и признавала только свою лампу, мягкий свет которой всю ночь освещал ее комнату.
Пойму и попрошу прощения мысленно за детские шутки над ее привычками – ребячество! Пойму и навсегда уясню главное – свет в душе, как и вера в хорошее, не должны погаснуть никогда, несмотря ни на что.
Все колонки автора
